И взрослым, и детям
Возможно, кто-то этого и не знает, но Ярославская областная клиническая больница скорой медицинской помощи им. Н.В. Соловьева является старейшим лечебным заведением в России. И при этом врачи нашей Соловьевки проводят уникальные микрохирургические операции. Но вскоре они могут лишиться такой возможности.
– Моя основная специализация – посредством микрохирургии и других методов восстановить движение конечностей, мышц, – рассказал нам врач травматолог высшей категории, один из ведущих специалистов России по вопросам лечения патологии перифирической нервной системы Михаил Новиков.- Повреждения нервов, которые находятся на шее и отвечают за действия рук, встречаются и у взрослых (чаще всего при ДТП), и у новорожденных. Когда рождаются крупные и тяжелые дети, эти нервы очень сильно натягиваются
Оказывается, если взять мировую статистику по акушерскому параличу верхних конечностей, то на 1000 новорожденных фиксируются до 4 таких случаев. К счастью, около 50 % малышей восстанавливаются сами, безо всякого вмешательства медиков – это происходит в течение 1-3 месяцев. Но в оставшихся случаях очень важна своевременная помощь микрохирургов.
Конечно, и взрослым она необходима, но с малышами – ситуация особая. Они очень быстро растут, и если мозг малыша «не понимает», что у организма есть рука, то определенные участки коры мозга, ответственные за действия мышц и суставов, попросту не развиваются. У ребенка формируются неправильные двигательные стереотипы – и даже если нервы со временем восстановятся сами или в результате операции, то потребуется интенсивная реабилитация, чтобы научить его пользоваться собственной рукой.
В Ярославле оперируются несколько десятков (около 50) таких маленьких пациентов в год со всей территории бывшего СССР. В этом году планируется создать первый в России центр акушерского паралича при ЯОДКБ.
Второе важное направление работы реконструктивного микрохирурга Новикова – лечение лицевого паралича. В 2001-2004 годах он работал в США под руководством доктора Джулии Терзис – пионера и мирового лидера в хирургическом лечении лицевых параличей. Вернувшись в Ярославль, в 2006 году сделал первую микрохирургическую операцию по пересадке ребенку мышцы с ноги на лицо ребенку с врожденным двусторонним параличом лица (синдром Мебиуса). Сейчас доктор Михаил Новиков является одним из европейских лидеров по количеству таких выполненных микрохирургических операций.
Без микроскопа – как без глаз
Микрохирургия у нас в стране существует уже давно. Еще в советское время в России создавались центры микрохирургии, для которых выделялось необходимое оборудование. И в том числе, конечно, микроскопы. Для ярославской больницы им. Соловьева, где тоже появился центр микрохирургии, в 1980-х были приобретены два немецких операционных микроскопа.
Проблема в том, что срок их службы уже истек. Один из микроскопов больница сумела починить собственными силами – насколько это было возможно. Состояние второго удручает.
– Из двух окуляров (они предназначены для хирурга и его ассистента) работает только один, – говорит Михаил Леонидович. – Но и в него приходится вглядываться минут по пять, чтобы «сложилась картинка». Световоды микроскопа функционируют на 30%, из трех галогеновых ламп возможна работа только одной, поэтому освещенность операционного поля недостаточная, приходиться прибегать к наружному освещению.
Как главный травматолог-ортопед области, понимая важность микрохирургии в детской практике, А. А. Дегтярев разрешил временно передать один из двух своих микроскопов в областную детскую клиническую больницу, на базе которой оперируют совсем маленьких детей. Но врачи считают, что в одной только больнице им. Соловьева нужны как минимум два микроскопа: один из них крайне необходим для оказания экстренной помощи, другой - для плановых операций.
Представьте себе ситуацию, когда в клинике проходит плановая микрохирургическая ситуация, и в этот же момент в Соловьевку поступает пациент с отрубленным пальцем или оторванной конечностью. Что делать?
Между тем, если говорить о трансплантационной микрохирургии, то в нашу больницу скорой помощи привозят не только ярославцев, но и жителей Вологодской и Костромской областей. Были даже прецеденты, когда на самолетах доставляли пациентов из Белгородской и Курской областей. Вдобавок тот же М.Л. Новиков ведет прием иногородних пациентов. Ведь некоторым из них нужно сделать выбор: ехать на лечение в Германию, Израиль или в Ярославль. Ярославский центр микрохирургии действительно известен по всей стране, да и за пределами России.
Нужен результат
Получается, что из-за отсутствия современных микроскопов под угрозой оказывается сама возможность оказания помощи маленьким и взрослым пациентам в Ярославле. При этом операционный микроскоп, пожалуй, единственная дорогостоящая вещь в «хозяйстве» микрохирургов. Помимо микроскопа им нужны только знания, опыт, талант, уверенные руки да еще хирургические инструменты и шовный материал. Причем, манера работы каждого микрохирурга уникальна, Микроинструменты рассчитаны на шов сосудов и нервов от 0,5 мм в диаметре и должны держать нить намного тоньше волоса. Неосторожным обращением микроинструменты легко вывести из строя. Поэтому микрохирурги к своим инструментам относятся как к предметам личной гигиены, и наиболее важные из них зачастую покупают на собственные средства, исходя из своих индивидуальных предпочтений.
Но вот хорошую микрохирургическую оптику не заменит даже талант и искусство врача. Без нее оперирующий врач просто не сможет работать. А значит, здоровье наших детей будет висеть на волоске. И это не только личная проблема нашей медицины - это проблема общества. В конце концов таких специалистов экстра-класса как Новиков и его коллеги с распростертыми объятьями встретят и за пределами Ярославской области (в центральных государственный или частных клиниках). Но они хотят работать в родном Ярославле.
К сожалению, обращения коллектива больницы им. Соловьева и его главного врача А. А. Дегтярева к областной исполнительной и законодательной власти результатов пока не приносят.
Финансирования нет.
Между тем, врачей волнует и другое.
– Операционный микроскоп – это сложный аппарат, – объяснил нам Михаил Леонидович. – Мы работаем не на плоскости, а в трехмерном пространстве. Соответственно микроскоп должен давать врачу стереоскопическое изображение пораженных участков с определенной глубиной резкости. То есть необходима великолепная оптика – именно поэтому СССР приобретал немецкие микроскопы.
Хотя с тех пор прошло более двух десятилетий, ситуация не изменилась: достойные операционные микроскопы производит всего несколько фирм. Такие, как основанная в 1846 г. Carl Zeiss AG (в русской интерпретации «Карл Цейс») и Leica Microsystems GmbH («Лейка»).
Наученные горькими примерами с приобретением российскими чиновниками маломощных томографов и тому подобной аппаратуры, врачи заранее беспокоятся по поводу закона о госзакупках, который позволяет выигрывать конкурсы малоизвестным поставщикам, предлагающим «минимальную», но при этом зачастую завышенную по сравнению с производителем цену поставок. Им нужно действительно эффективное оборудование, а не бесполезные поделки. Так что и условия конкурса не должны содержать лазеек, позволяющих потратить деньги впустую, формировать их нужно с подачи самих врачей, которые это оборудование будут применять.
Будь больница им. Соловьева стандартной клиникой мирового уровня (а на Западе существуют не только сетевые магазины, но и сетевые клиники), ее врачи работали бы спокойно, имея необходимое оборудование. Ведь когда маленькой Насте делали первую операцию в Ярославле, в Германии ее маме обозначили цену такого лечения – от 30 тысяч долларов. То есть операционный микроскоп, способный прослужить около 20 лет, «отбивается» за 5-10 платных операций. Это все понимают.
Но у нас, как мы видим, ситуация иная...